Назад в юность - Страница 49

— Сережа, наконец, я тебя увидела! Ты совсем пропал, наверно увлекся своими девушками их ведь у вас полно. — И в ее голосе проскользнули ревнивые нотки.

— Анечка, поверь, мне не до девушек, у меня столько проблем, мне с ними бы разобраться. А сегодня давай забудем о делах, будем просто встречать Новый Год.

В это время в деканате, где также вечером понедельника, в кабинете декана сидели главы кафедр, решившие слегка встретить Новый год, происходил следующий разговор;

Анастасия Михайловна, с момента, как зашла в кабинет, еще ни с кем не общалась, но при этом она, отказавшись от белого вина, лихо опрокинула рюмки три водки и сейчас сидела раскрасневшаяся и с боевым видом. Егор Николаевич Марушев старался в ее сторону не смотреть и тоже не отставал от других в принятии спиртного.

Неожиданно для всех Анастасия Михайловна нарушила свое молчание:

— А вот от вас Егор Николаевич я такого поступка не ожидала! Вы мне все планы поломали! Зачем вам еще один хирург, он у вас на кафедре все равно годами будет вам инструменты подавать? А мальчишка-талант, да я из него такого анатома сделаю, он у меня, уже бы на шестом курсе кандидатскую писал. Но мы еще посмотрим, кто кого, я Андрееву завтра предложу работу на кафедре, и увидим, кто победит. А то, как же, все только вам. Но я вашу гнилую сущность и мотивы ему объясню.

— Анастасия Михайловна, позвольте, почему вы так со мной разговариваете и оскорбляете, я ведь вам не мальчишка.

— А кто же ты есть, когда я в сорок лет в санитарном поезде сутками, ночами в операционной стояла, ты еще в институте учился, и знать не знал, кем будешь. А теперь всех ребят приличных подбираешь… Не отдам!

— Товарищи, товарищи профессора, успокойтесь. — Взывала к сцепившимися преподавателями декан. — Ведь ничего еще не произошло, всего лишь Андрееву, Егор Николаевич предложил посещать кружок на кафедре и больше ничего.

— Знаем мы, какое это ничего, все ему чего. — Продолжала ворчать успокаивающаяся Анастасия Михайловна.

Ничего, не зная о подобных разговорах, я выбросил, все проблемы из головы, и стоя рядом с Аней, кричал:

— Елочка зажгись!

И вместе со всеми слушал речи деда Мороза и его поздравления с Новым годом. Все были веселы и оживлены. Практически все ребята были трезвые. Все парни, которые отличались подобным, покинули школу в этом году и учились сейчас в техникумах или ФЗУ.

После торжественной части, начались танцы, ради которых собственно все и собрались. К моему удивлению Аня не стояла, ее все время приглашали танцевать, и она с удовольствием покидала меня, бросив лишь извиняющий взгляд. Наблюдая за ней весело танцующей с другими, я к своему удивлению почувствовал, что ревную, это было очень странное чувство еще ни разу не испытанное мной в этой жизни. И Аня, как будто почувствовав, что добилась своего, подошла ко мне и больше до конца вечера от меня не отходила.

А когда зазвучала песня «Падает снег» в исполнении Сальваторе Адамо на меня так нахлынули эмоции, что даже не заметил, как в танце совсем прижал Аню к себе, обняв ее за талию, а она обняла меня за шею, и мы двигались в такт под музыку, забыв обо всем. Пока на моем пути не оказался Исаак Наумович, укоризненно качающий головой, указывая на абсолютно не «пионерское расстояние» между нами. Но мне в этот момент было абсолютно все равно, что думает наш директор. Лилась чудесная музыка моей молодости. У меня в руках была, гибкая талия красивой девушки и все было прекрасно.

Мы с Аней шли домой после вечера, было тихо, снег тихо падал на землю огромными хлопьями, почти, как в недавней песне.

Это, было какое — то ощущение де жа вю, как будто — это уже было и повторяется снова и снова, оставляя после себя привкус горечи и печали и одновременно надежды и радости.

Мы долго шли молча, пока Аня вдруг не сказала:

— Сережа, до меня ведь только сейчас дошло, что я тебе сейчас совсем не интересна, ты учишься в университете, вокруг тебя все время красивые студентки, умные, а я всего лишь девятиклассница. Но я все равно сделаю все, что бы ты был со мной. Я разговаривала с бабушкой, и она сказала, что я должна быть достойна тебя и что для этого я должна учиться и получать профессию. Я, например, хотела бы стать учительницей, как моя бабушка.

Мое настроение сразу испортилось, и я вернулся к реалиям и сразу вспомнил голодные девяностые и несчастных педагогов, торгующих на рынке.

— Аня, мне кажется, что тебе лучше подумать о экономическом образовании, у тебя ведь всегда хорошо шла математика, почему бы тебе после десятого класса не попробовать поступить на экономический факультет. Это было бы здорово.

— Сережа, ты, правда, так считаешь, я ведь никогда не думала об этом.

— Ну вот и подумай, мне кажется, что ты смогла бы стать хорошим экономистом.

И после этих слов я поцеловал ее. Анины губы послушно ответили на мой поцелуй, они пахли свежестью и морозом. И потом мы шли, смеялись, кидались друг в друга снежками, и снова целовались.

Когда мы подошли к ее дому по заваленным снегом улицам, было уже около двенадцати часов. Мы еще немного постояли у калитки, и я предложил:

— Аня, я бы хотел тебя видеть чаще, я тоже скучаю, когда ты долго не звонишь, но я бы не хотел к приходить к тебе домой, ты же знаешь почему. Вот если бы ты иногда приходила ко мне, мы могли бы поговорить о планах на будущее, про учебу, моя мама и бабушка, всегда рады тебя видеть.

Мы поцеловались еще и разошлись.

На следующий день мне уже пришлось принять участие в совете старост всех курсов, обсуждался новогодний вечер медицинского факультета. Сказать по правде, мне этот вечер был не очень интересен, потому, что за первый семестр никаких симпатий у меня не появилось. Я был так занят, что на это просто не оставалось времени, и я с тоской вспоминал беспечные школьные денечки, которые были всего лишь полгода назад.