Назад в юность - Страница 57

— Да, Аркадий Борисович, я в этом уверен. К сожалению это будет не у нас, вы ведь знаете, что Минздрав запретил, проведение подобных операций.

— Ну, что же считаю, что работа вполне достойна первокурсника, я в ближайшие дни оформлю все документы и отправлю ее в Москву.

В середине июня, когда уже почти все экзамены были сданы, и у меня было отличное настроение, меня нашел Аркадий Борисович:

— Сережа у меня к тебе предложение. Твоя работа на конкурсе заняла четвертое место, и ты получишь почетную грамоту. Если есть желание, то можешь поехать со мной, получишь все награды сам. И, кроме того, мне позвонил мой приятель. Он сейчас видный кардиолог и его заинтересовали некоторые аспекты твоего труда, и он хотел бы познакомиться с тобой лично. А все потому, что сначала он долго допытывался, кто писал работу вместо тебя, и мне пришлось его долго убеждать, что действительно работу писал студент первого курса.

Сам Аркадий Борисович при этом аж светился от счастья, и я подумал про себя:

— Наверно в первый раз его студент выходит на союзный уровень.

Дома, узнав о поездке никто даже не удивился, похоже, мои домашние уже привыкли к моим успехам и принимали их, как должное. В этот раз я уже ехал в отличие от прошлого года просто с портфелем.

Само награждение проходило в первом меде. Было очень много народа, суета, Когда назывались первые три работы, из которых две были коллективными, было много аплодисментов.

— Конечно. — Шепнул мне Аркадий Борисович. — Своих надо наградить в первую очередь.

Я получил большую почетную грамоту, подписанную замминистра здравоохранения СССР.

Когда я ее получал, то вспомнил, что в прошлой жизни, после окончания первого курса я в это время в летнем лагере ВМА занимался строевой подготовкой и постановкой палаток для медсанбата, и про грамоты никакой речи не было.

Когда мы вышли на улицу, была вторая половина дня. Аркадий Борисович позвонил своему приятелю из автомата и сообщил мне, что надо отпраздновать такое событие, и поэтому мы идем в ресторан «Прага», где встретимся с Чазовым. Мы проехали несколько остановок до Арбата и пешком подошли к ресторану. В прошлой жизни мне не довелось побывать в нем, ну зато в этой повезло. Когда мы зашли на втором этаже в полутемный зал, я сразу узнал Чазова, хотя он выглядел значительно моложе, чем на фотографии. Однокашники обнялись, посетовали, что очень редко встречаются, и, выпив за встречу по рюмке коньяка, стали вспоминать своих коллег. Поговорив с полчаса, Чазов обратил, наконец, внимание на меня.

— Ну а теперь мой юный друг, расскажи о себе. Мне очень интересно знать, откуда ты такой взялся.

Мой рассказ занял не очень много времени. Затем последовали вопросы том, почему я решил стать именно хирургом, выбрал такую тему для студенческой работы, как я приходил к своим заключениям. Такой допрос продолжался минут сорок. Наконец, Чазов удовлетворился рассказом.

— А ты знаешь Аркадий, парень по складу характера больше на терапевта похож. Уж очень хорошо у него соображалка работает. Ты извини Аркаша, но вы хирурги все-таки руками больше, чем головой соображаете.

— А ты Сергей. — Обратился он ко мне. — Уже совершенно точно определился со своим призванием, ведь еще только первый курс одолел, все еще впереди?

— Да Евгений Иванович все уже решено.

— Ну что же, ты меня заинтересовал, Аркадий, насколько я слышал, сейчас у вас на медфаке почти вся профессура из Питера?

— Да Женя, сам знаешь, как кафедру в Питере получить, а тут такая возможность и профессор, и Питер почти рядом.

— Тогда договоримся так, учись Сережа, посмотрим, что из тебя получаться будет, но мне бы хотелось тебя видеть кардиологом, понравилась мне твоя работа.

И мы распрощались, Чазов ушел, а Аркадий Борисович еще хорошо приложился к бутылке с коньяком и, пообедав, мы пошли на вокзал, собираться в обратный путь.

Уже вечером, когда мы сидели в купе и пили чай, Аркадий Борисович начал просить у меня грамоту, объяснив, что ее повесят на стенде в помещении кафедры, чтобы студенты видели, к чему стремится.

— Ага. — Подумал я. — А также, чтобы видели фамилию куратора этой работы.

Я конечно пообещал отдать грамоту на кафедру, но предварительно показав дома.

По приезде домой я сдал последний экзамен, и впереди у меня было два месяца без учебы. Но мне уже начали поступать различные предложения от нашего комитета комсомола возглавить студенческий строительный отряд первокурсников, которому предлагалось выехать на стройку в Казахстан. В те времена, еще не организовалась стройная система строительных отрядов с центральным штабом, и штабами республик и областных центров, поэтому было достаточно сложно с поисками объектов для работы. Когда меня вызвали в комитет ВЛКСМ университета и в безапелляционном порядке предложили, как комсомольцу, проявившему хорошие организаторские способности, возглавить строительный отряд, я, от злости на эту бесцеремонность, отказался и заявил, что я собираюсь работать в отряде проводников, формирующемуся на медфаке. Членам комитета, это не очень понравилось, но насильно навязывать эту должность они не стали.

Зато командир отряда проводников, услышав такое, немедленно предложил мне стать комиссаром отряда. К моему удивлению, обидевшийся комитет ВЛКСМ, согласился с моей кандидатурой без звука, и в парткоме тоже все прошло без сучка и задоринки.

Мне ужасно не хотелось этой должности, но деваться было некуда, и я согласился. Дома, когда узнали, о том, что я буду работать комиссаром отряда проводников, эту новость практически никто не комментировал, мама только вздохнула и сказала: